Для знаменитой во всём мире певицы Эдит Пиаф биография восхождения к славе началась в хмурый полдень октября 1935 года. Тогда Джованна Эдит Гассион в длинном пальто с протертыми рукавами, без чулок, бледная от недоедания пела на углу улицы Труайон и авеню Макмагона:
«Она родилась как воробышек, она прожила как воробышек, она помрет как воробышек!»
Эдит Пиаф: биография
И называла себя не только данным при рождении именем, но и Дениз Жей, и Таней, и Югетт Элиа. Именно в тот день ее услышал Луи Лепле, хозяин кабаре «Джернис», и пригласил спеть в своем заведении.
К слову, для маленькой Эдит биография началась 19 декабря 1915 года, в пять часов утра. И тоже на улице, куда ее мать вышла вместе с мужем, чтобы ехать в больницу. Но, пока Луи Гассион бегал за скорой помощью, начались стремительные роды. И, когда карета подъехала, актриса Лин Марса (настоящее имя Аннет Майяр) успела родить дочь.
«На балу удачи»
В книге воспоминаний «На балу удачи» Эдит Пиаф так описала свой приход на свет Божий: «…в качестве акушерок при родах были… двое дежурных полицейских. Два милейших блюстителя порядка, совершавших обход и привлеченных стонами моей матери, оказались на высоте положения».
Спустя почти два десятилетия эта девчушка получит имя, с которым будет пленять сердца поклонников. И на сцене, и после своего ухода… Отвергнув все имена, предложенные будущей звездой, Лепле вгляделся в Эдит и сказал, что лучше всего ей подошло бы имя Муано (moineau — по-французски воробей). Но уже была артистка с этим именем. И тут его осенило: «На парижском арго “муано” — это “пиаф”… Ты станешь мом Пиаф! (“мом” — малютка, малышка)».
Именно так и объявляли ее выступления в кабаре «Джернис». И так начался путь Эдит Пиаф к славе. Триумфальный и горький, полный испытаний и переполненный Любовью. Пишу последнее слово с большой буквы вслед за одним из друзей Эдит Пиаф — кинорежиссером Марселем Блистэном. Прощаясь с Эдит, Блистэн пишет: «Она любила Любовь!.. Всю жизнь она искала любовь, стремилась к ней, любовь была смыслом ее существования, ею она дышала, о ней пела».
Эдит и любовь
Да, как Эдит и песня, так и Эдит и любовь тоже синонимы. Во всех проявлениях и образах это чувство слилось с ней, стало ее олицетворением. Самозабвенную страсть, трепетную нежность, безусловное самоотречение, отчаянное безрассудство, внимательную заботу, верную дружбу, уважительное покровительство, вдохновенное сотворчество, неутомимые старания в постижении искусства, праздничную легкость и… неизмеримой глубины горе и страдания успела принести любовь в сорокасемилетнюю жизнь Эдит.
Не случайно же одна из ее навеки любимых не только во Франции песен называется «Non, Je Ne Regrette Rien» — «Нет, не сожалею ни о чём». Созданная в 1956 году Шарлем Дюмоном (музыка) и Мишелем Вокером (текст), она содержит немало отсылок к прошлому певицы, которая, пережив самые страшные утраты, всё равно была благодарна судьбе за всех, кого любила, за всё, что смогла пережить.
Для Эдит Пиаф биография восхождения к славе невозможна без любви
Любовь звала ее выступать в нацистском лагере перед военнопленными французами. И не только петь. Она снималась с ними «на память», а на родине подпольщики-фотографы вырезали и увеличивали снимки лиц пленников, изготовляли им новые документы. Певица провозила их в чемодане с двойным дном на следующий концерт и раздавала своим слушателям. Многим удалось воспользоваться шансом на побег. И после войны они приходили на концерты Эдит Пиаф в настоящие залы…
Любовь дала ей силы в конце октября 1949 года не отменить концерт, когда стало известно о гибели безгранично любимого Марселя, мчащегося над океаном в Нью-Йорк к ней, его воробышку… Эдит вышла на сцену, произнесла: «Я буду петь для Сердана», — и пела, держалась почти до финала. А после «Гимна любви» потеряла сознание…
И это любовь ей, всего 46-летней и уже измученной многими операциями после аварий, невыносимыми болями, зависимостью от морфия, узнавшей страшный диагноз, — это любовь подарила Эдит себя и Тео, до последнего дня ее жизни…
Последняя любовь Эдит Пиаф
Когда говорят о последней любви Эдит Пиаф, что это трогательная и невероятная история, мне хочется поспорить. Трогательная? Очень! Но чем же она невероятна? Двадцатилетней разницей в возрасте? Полно! Теперь-то кого этим удивишь? Тем, что молодой красавец полюбил изуродованную операциями и артритом, резко одряхлевшую женщину? Но ведь мы не видели, КАК она пела.
А Жан Кокто и слышал, и видел. «Она превосходит себя. Превосходит свои песни, их музыку и слова. Она превосходит всех нас. Душа улицы проникает во все уголки города. И это уже не Эдит Пиаф поет, а идет дождь, свистит ветер или накидывает свое покрывало лунный свет».
Последний год счастья
Мне очень верится, что Теофанис Ламбукас, благодаря Пиаф ставший Тео Сарапо, просто обожал ее. Благоговел перед ней. Что узнал в песнях ее сердце и почувствовал родство. И что ухаживал за ней, как за ребенком, читал ей вслух, кормил с ложечки, убаюкивал…
Они обвенчались 9 октября 1962 года (признаюсь, мне очень дорого 9 октября). А через год душа песни, любви и гениальной Эдит Пиаф улетела в небеса. Тео пережил любимую на семь лет. Он погиб в автокатастрофе.
Не столько для Эдит и Тео, сколько для тех, кому не верится в возможность такой любви, хочу завершить рассказ словами упомянутого выше Марселя Блистэна: «Я мало вас знаю, Тео, но могу сказать, что в той клевете, которую о вас распространяли (В желтой прессе. — Прим. ред.), нет ни слова правды. Во всяком случае, год, который Эдит была с вами, был годом счастья… Последний год… и все ее настоящие друзья благодарны вам за это». Блистэн написал это сразу после похорон Эдит Пиаф…