Все мы прекрасно знаем пословицу о том, что «плотских утех» в СССР не было. Но цифры подростковой беременности всегда имели место. И школьницы СССР не сильно отставали от нынешних.
Редакция «Так Просто!» публикует интересный рассказ об одном таком случае с красивой моралью.
Школьницы СССР
— И как в СССР с «этим» было? Нравы-то повыше наших были, да и воспитание строгое, — спрашиваю я, сидя на кухне у своей первой учительницы. Анна Григорьевна, кажется, в нашей школе работала с самого открытия. И уже тогда молодой не была вовсе.
— Да как не было? Всё было… Во все времена в школе теряли девочки голову и беременели.
И хочется возразить, но передо мной человек советский, старой закалки. Еще в школе на наш В-класс не находилось управы. А Анна Григорьевна смотрела как-то прямо в душу, что ли. И любой хулиган на место садился с красным лицом. 40 лет стажа учительского сделали из нее не просто педагога, а уже наставника для молодежи. Не женщина, а сталь.
— Вижу, хочешь возразить, — так глянула, я чуть конфетами не подавился. — Не надо. Сейчас расскажу кое-что.
Да и рассказала. Молодой еще была Анечкой, когда приехала по распределению в таежный поселок. Тогда вовсю осваивали тайгу. Вот как в фильме «Девчата». Примерно те же времена.
— О, у меня мама этот фильм обожает просто! Мы с ней раз в год раньше…
— Тебя, я вижу, в школе так и не научили не перебивать, особенно старших, — и опять так посмотрела, что я как восьмилетка покраснел и уже до конца рассказа слушал с удвоенным вниманием.
Молодая учительница
Так вот, молодая учительница приехала полная энтузиазма. Достался ей сложный смешанный класс: и местные там были, и приезжие дети. За мальчиков ей всегда боязно было. Дрались часто, но честно: один на один. Анна всё ждала, когда кто-то достанет финку или ударит посильнее. Потому за мальчишками глаз да глаз.
Однако удивили ее тогда совсем с другой стороны. Перед Новым годом неожиданно собирают педсовет. По успеваемости у ее класса было всё хорошо, шла с легким сердцем. Входит, а там одни женщины, и директора нет. Встает завуч. Лариса Викторовна — человек сложной судьбы и тяжелого характера. Мягкость свою оставила на фронте.
— Анечка, в 10-В у нас ЧП.
— Мальчишки?
— Нет. Даша Третьякова беременна.
Тут уже молодая учительница обмякла на стуле. Оказалось, что девочке стало плохо, и ее отвезли в больницу. А гинеколог — знакомая завуча. Вот и узнали в школе раньше родителей.
Миссия поговорить с родителями легла на плечи Анечки. Наверное, Лариса так хотела воспитать молодого педагога. Мол, не досмотрела, теперь сама и расхлебывай. Это сейчас Анна Григорьевна «коня на скаку остановит и в горящую избу войдет». Тогда же несчастная 25-летняя еще девочка не могла представить, как поговорить с бедной Дашей. Не то что с ее родителями.
Решила сначала пообщаться с Дашей, идти сразу к родителям было сродни доносу. Говорила Анечка, даже не смотря на будущую молодую маму. Стыдно было, да не за нее, а за себя.
Даша спокойно выслушала и призналась, что скорее всего что-то с собой сделает. Да только боли боится. Боялась, что осудят ее со всех сторон. Анечка начала читать ей стихи Расула Гамзатова. И объяснять, что на слово «мама» тени не ложатся.
Реакция семьи
Семья у Даши строгая была, но девочка всё равно захотела рассказать родителям правду самостоятельно. Но отец семейства был тот еще командир, потому Анечка пошла с ней для поддержки.
Отец молча выслушал смотрящую в пол в пол беременную дочь.
— Что же ты с собой учительницу взяла? Без ее помощи же залетела или это у вас такому в школе учат. Идите себе, Анна Григорьевна, дальше я сам поговорю.
Думаю, тут и случился у Анны Григорьевны перелом, так как она не ушла. Спиной закрыла плачущую Дашу:
— Пальцем тронете дочь — будете иметь дело с советской милицией!
— Да кто ее теперь такую трогать-то будет. Не стоит вам на этот позор смотреть.
Анна Григорьевна ответила ему, что не нужно теперь этого. Если дочь гнобить, то это никому не поможет. И не позор это никакой, а нужно думать, что делать дальше.
Стали ждать мать. Та по приходе устроила истерику страшной силы. Но отец рявкнул на нее, и та замолчала.
Из районо тогда пришла бумага, мол, провести нужно собрание с наглядным примером в воспитательных целях. Проводить конечно не стали, но по бумагам оно прошло.
Дашу перевели в вечернюю школу, а перед самыми родами она переехала жить к родителям мужа. Там ведь как было: парень в армию уходил, и как-то раз Даша сбежала ночью к нему. Демобилизовать его по этой причине не могли. Но Даша дождалась его, и они поженились.
Вот тебе и школьницы СССР. После такие случаи на памяти Анны Григорьевны случались еще раза 4. А в 90-е уже намного чаще.
От редакции
Хорошо, что мы живем в просвещенный век и уже не боимся говорить на любые темы. А контрацепция стала обычным явлением. Но как сказала под конец Анна Григорьевна: «Любовь — как река: как не войди, а подол поднять придется». Делитесь своими историями в комментариях, и пусть река любви не уносит никого без надлежащей защиты.
Фото на превью и в статье Getty Images
У нас в школе десятиклассница заметно беременная сдавала выпускные экзамены. А другую красотку из самого гнусного притона милиция вытащила. Классе, по-моему, в девятом она тогда числилась. Начало восьмидесятых, закат брежневского застоя, не глухая тайга — ближний пригород Минска.
А мама моя как-то рассказывала, что в 1953 году она, студентка медучилища, снимала комнату в частном секторе в райцентре на Брестчине. И её соседка по комнате — пятнадцатилетняя племянница хозяйки дома — вовсю кувыркалась с мужем родной тётки. Конечно, залетела. Конечно, скандалище разразился знатный. Мама говорила, что из-за той охламонки пришлось две ночи на вокзале провести: разъярённая хозяйка под горячую руку вытурнула их обеих.
Это я к чему. Во все времена были и будут всякие девчонки: скромницы и скороспелки. Эти дети к нам не с Луны падают. Как воспитали — так и получили.