Приехала домой и увидела, что много вещей, которые дочка купила за мои деньги, перекочевали к маме зятя, меня это насторожило

Татьяна в такси всегда садилась сзади: так у водителя меньше хотя бы на один повод завести беседу. А сама раздраженно думала: «Что за судьба у меня?! С детства в трудах, без продыху. И теперь вот приходится содержать мужчину, вполне здорового, дееспособного, потому что дочь души в нём не чает. Признаётся, что без ума от него вот уже седьмой год. Мол, ну и пускай лентяй, зато какой добрый, ласковый, веселый… Да, за чужой, особенно за тещин счет веселиться легко, — вздохнула женщина. — А мне-то каково содержать мужчину, да и мать его в придачу?»

Содержать мужчину

Захлопнув дверь, устало присела на пуфик, переобулась, поднялась, убрала в шкаф верхнюю одежду, приняла душ, желая побыстрей уснуть. Укрылась связанным мамой пледом из ровницы — прохладная пока весна — и, почувствовав, как ласково окутывает тепло, будто обнимают мамины руки, закрыла глаза. «Спокойной ночи, мамулечка. Жила бы ты, вместе что-то придумали бы, а так…» — в очередной раз вздохнула Таня и включила ночник-бра в форме лотоса. Сон не шел и не шел.

Да, и маме, и ей пришлось много работать. Рано овдовев, мама растила ее одна. Медсестра в местечковой больнице зарабатывала мало. Массажи, уколы, капельницы на дому немного помогали, но пришлось и в соседских огородах весной и летом работать, и заняться вязанием в осенне-зимний период. Особенно выручали пледы из ровницы. Хоть долгов не было…

Таня выучилась на закройщицу, так как любила придумывать и шить наряды себе, маме, подругам. Вышла замуж, родила дочь Ясю. Как раз в декрет шла, когда сахарный завод приватизировали, как говорится, с наскока. Пустили на металлолом, даром что предприятие давало работу почти половине взрослых жителей городка. Без работы Танин муж всё чаще прикладывался к рюмке, пока не дошло до развода. Вернулись с малышкой к маме.

Работали, конечно, много. Ясю вырастили, выучили. А потом заболела мама. И через год ее не стало…

Свадьба дочери

Дочка заневестилась, а на свадьбу уже ничего из сбережений не осталось. Платье Таня сама придумала и сшила, а на всё остальное влезли в долги. Отдать их Татьяна решила самостоятельно, чтобы «свадебными» деньгами молодожены могли распорядиться по собственному усмотрению. Вот и поехала в Италию.

Ухаживая за синьорой Софией, Таня вспоминала мамины советы. Почти в каждый салат натирала сельдерей, делала массаж, много гуляла с подопечной, танцевала, учила стихи, занималась пальчиковой гимнастикой… Через полгода синьора Соня радостно отметила, что помнит большинство выученных стихов. Особо не задумываясь, правильно называет имена знакомых, узнаёт на прогулке соседей, их детей и внуков. Тане повысили жалование.

Как-то синьора поинтересовалась, где ее помощница покупает свою одежду, и пришла в восторг, услышав ответ: «Сама шью».

Содержать мужчину и его родителей: разумно ли

Вскоре сын и дочь синьоры Софии разрешили Татьяне шить для себя, для их матери и для них, если захочет. Так понемногу она смогла больше денег посылать на родину, рассчиталась со свадебным долгом и чаще передавала деньги дочери…

Приехав же теперь домой, Таня с дочкой и зятем пошли в гости к сватам. Там и увидела то, из-за чего она до сих пор не могла уснуть. На кухне у свахи оказались микроволновка, плита и холодильник, приобретенные за деньги, присланные Ясе из Италии.

Дочь, увидев, как потрясена Татьяна, попробовала объяснить, когда они остались наедине: «Ну мам! Чего ты так сразу?! Микроволновку и плиту мы Диминым родителям подарили, когда они кухню отремонтировали. А потом у них сломался холодильник, так мы свой отдали. Себе новый же купили».

Женщина хотела ответить, что такая будто бы простота хуже воровства. Но ведь Ярослава на втором месяце, нельзя ее огорчать. Прильнув к матери, Яся прошептала: «Димка очень хочет новую, более мощную и прочную машину, может, внедорожник. Ты же знаешь, как он увлекается альпинизмом и спелеологией. А чтоб добираться к пещерам и в горы, нужна сильная машина. Поможешь? Мы уже часть собрали…»

Таня молча погладила дочку по руке и заторопилась домой. Внутри бурлило возмущение: «Ну и прохвост! А Яся-то не понимает, что ее используют… Как, как открыть ей глаза на это?! Ведь ее веселый и добрый лентяй работает вразвалочку, себя не перетруждает, чтоб было вдоволь времени для хобби. Ишь, раскатал губу! Вот как быть с зятем, падким на мои деньги?!»

Прокручивая всё это в памяти, женщина следила за мерцанием ночника-лотоса: лепестки цветка вспыхивали румяными огоньками и медленно гасли, а листья светились нежно-зеленым, мятным оттенком. Она постепенно уснула… Будет ли утро мудренее вечера?